Таинственный остров - Страница 175

175

Пенкроф и Айртон, самые ревностные строители нового судна, не прекращали работы до тех пор, пока это было возможно. Они не боялись ни ветра, трепавшего им волосы, ни дождя, от которого оба промокали до нитки: они находили, что молоток одинаково хорошо бьёт и в ненастье и в хорошую погоду. Но когда после слякоти ударили морозы, дерево на холоде затвердело, как железо, и плотникам стало чрезвычайно трудно его обрабатывать — к 10 июня пришлось прервать постройку судна.

Сайрес Смит и его товарищи, конечно, не могли не замечать, как суровы зимы на острове Линкольна. Такие холода бывали разве что в штатах Новой Англии, расположенных приблизительно на таком же расстоянии от экватора, как и остров Линкольна. В Северном полушарии, по крайней мере в той его части, которую занимают Новая Англия и северная полоса Соединённых Штатов, это явление объясняется плоским рельефом, который граничит с полярной зоной: ни одна возвышенность не преграждает там путь северным ветрам; но в отношении острова Линкольна такое объяснение было неприменимо.

— Наблюдениями установлено, — сказал однажды Сайрес Смит своим товарищам, — что при равных географических широтах на островах и морских побережьях холода не так сильны, как во внутренних областях континентов. Например, я часто слышал, что в Ломбардии зимы более суровы, чем в Шотландии, а это, говорят, зависит от того, что море отдаёт зимой то тепло, которое оно получило от солнца летом. А ведь острова находятся в особо благоприятных условиях для такого согревания.

— Так в чём же дело, мистер Смит? — спросил Герберт. — Почему остров Линкольна как будто представляет собою исключение из общего правила?

— Трудно найти этому объяснение, — сказал инженер. — Однако я полагаю, что такая климатическая особенность зависит от того, что наш остров находится в Южном полушарии, а, как тебе известно, дитя моё, зимы тут холоднее, чем в Северном полушарии.

— Да, это верно, — согласился с ним Герберт. — Недаром плавучие льды можно встретить в южной части Тихого океана на более низких широтах, чем в северной.

— Правильно, — подтвердил Пенкроф. — Когда я плавал на китобойном судне, нам встречались айсберги даже на траверсе мыса Горн.

— В таком случае суровые холода, от которых мы страдаем на острове Линкольна, возможно, объясняются тем, что сравнительно неподалёку от него плавают айсберги и даже образовались ледяные поля, — сказал Гедеон Спилет.

— Ваше объяснение вполне правдоподобно, дорогой Спилет, — заметил Сайрес Смит. — Очень возможно, что суровыми зимами мы обязаны близости льдов. Я хочу напомнить вам, какой чисто физической причиной вызван тот факт, что в Южном полушарии холоднее, чем в Северном. Ведь летом солнце ближе к этому полушарию, а следовательно, зимой оно неизбежно должно отстоять дальше. Этим и объясняется резкая разница в средней температуре зимы и лета. Вспомните-ка, на острове Линкольна зима холодная, зато лето очень знойное.

— А скажите, пожалуйста, мистер Смит, — спросил Пенкроф, нахмурив брови, — почему же это наше Южное полушарие так нехорошо устроено? Это ведь несправедливо!

— Дружище Пенкроф, — смеясь, ответил инженер. — Справедливо это или несправедливо, но уж так оно есть, надо считаться с фактом. Происходит же эта особенность вот отчего. Орбита, по которой движется Земля вокруг Солнца, представляет собою не окружность, а эллипс, что соответствует разумным законам механики. Поэтому Земля в определённый момент достигает афелия, то есть точки наиболее далёкой от Солнца, а в другое время — перигелия, то есть находится на самом коротком расстоянии от Солнца. И вот, оказывается, что как раз во время зимы в странах Южного полушария Земля находится в точке, наиболее удалённой от Солнца и, следовательно, в условиях, благоприятствующих тому, чтобы в этих областях были самые сильные холода. Тут уж ничего не поделаешь, Пенкроф, и самым учёным людям никогда не удастся что-либо изменить в устройстве вселенной, установленном господом богом.

— А всё-таки удивительно! — добавил Пенкроф, видимо с трудом примиряясь с неизбежностью. — Мудрено устроен мир! Толстенные книги получатся, если записать всё, что люди знают.

— А ещё толще книги можно написать о том, чего люди до сих пор не знают, — сказал Сайрес Смит.

Как бы то ни было, в июне настала уже привычная колонистам суровая зима, и они зачастую даже не выходили из Гранитного дворца.

Каким томительным было для всех это затворничество, и, пожалуй, особенно оно тяготило Гедеона Спилета.

— Знаешь что, — сказал он однажды Набу, — я бы тебе написал дарственную, засвидетельствованную по всем правилам у нотариуса, и отдал бы в твою пользу все наследства, какие меня ждут, если б ты, как добрый малый, сходил бы куда-нибудь, где принимается подписка на газеты и журналы, да подписал меня хоть на какую-нибудь захудалую газетку! Положительно, для полного счастья мне больше всего не хватает газеты. Хочется, друг, узнавать по утрам, что вчера произошло в мире, за пределами нашего острова!

Наб рассмеялся.

— Вот какой любопытный, — сказал он. — А я за работой обо всём забываю. Каждый день у нас дела по горло!

Действительно, и в Гранитном дворце и вне его работы было достаточно.

Благодаря трёхлетнему упорному труду обитателей острова Линкольна колония их достигла в том году истинного процветания. Затонувший бриг послужил для них новым источником сокровищ. Помимо полной оснастки, которая могла пойти для строящегося судна, кладовые Гранитного дворца были забиты всякого рода утварью, инструментами, приборами, оружием, боевыми припасами и одеждой. Колонистам уже не приходилось больше выделывать грубое сукно. В первую зиму они страдали от холода, а теперь их нисколько не страшили самые лютые морозы. Белья у них тоже стало много, да и держали его они в большом порядке. Из морской соли, в которой содержится хлористый натрий, Сайрес Смит без труда получил натрий и хлор. Натрий шёл затем на изготовление соды, а хлор — хлорной извести; и то и другое употреблялось в Гранитном дворце для хозяйственных нужд и, в частности, для стирки белья. Впрочем, большую стирку затевали только четыре раза в год, как это делалось в семейных домах в старое время, и надо добавить, что Пенкроф и Гедеон Спилет, мечтавший об удовольствии читать ежедневно газету, показали себя превосходными прачками.

175